Гарибальдиец Копылков

Дата публикации: 08/02/2023. Дата публикации: История.

Копылков Александр Алексеевич

(23.02.1916 – ?)

В военных лагерях под Тулой шли учебные сборы, уже неделю беспрерывно шли дожди, в воскресенье 22 … руководство обрадовало курсантов отличной погодой. В этот день ожидалось открытие лагерей и с утра все готовились к торжественному построению. Батальон связи, в котором служил выпускник Московского института инженеров железнодорожного транспорта Александр Копылков, должен был шагать на параде одним из первых. На плацу уже все готово. Молодые парни в который раз проверяли на себе форму, поправляли ремни, переступали затёкшими ногами в начищенных до блеска сапогах, но парад почему-то не начинался. Однако в 11 утра, прямо к трибуне подъехала легковая машина, офицер, взбежав по ступеням, сообщил что-то стоявшим командирам. И вот, тут-то и раздалась команда, с которой для Копылкова началась Великая Отечественная война : «Бегом в казармы!!!»

А 25 июня 1941 года 61-й стрелковый корпус базировавшийся в Туле, уже ехал на фронт. Ещё через два дня уроженец деревни Дербен Рязанской области Александр Алексеевич Копылков, вооруженный винтовкой перейдя через Днепр, окапывался под Могилёвом.

А.А.Копылков:

«Мы конечно были ошарашены. Ведь до этого пропагандировали, что мол, Сталин с Гитлером договорился.»

Начались бои. Получили приказ «Держаться на позициях К нам идёт на соединение корпус»

25 июля новый приказ о выходе из окружения и уничтожения техники. Ночью выяснилось, что штаб уже ушел. На восток пробирались небольшими группами параллельно дороге. Однажды их группу около 50 человек, обстреляли мотоциклисты. Били по ногам разрывными пулями. Копылков решил схитрить и, думал, что за одним гоняться не станут, побежав в лес отдельно от группы, но пулеметчики на мотоциклах устроили за ним настоящую охоту. И только умение ползать по-пластунски да короткие перебежки по склонам местности спасли ему жизнь. Приближаясь к лесу, он с удивлением заметил множество винтовок воткнутых штыками в землю. Наконец нашёл свою группу своих. Те были безоружны, а его винтовка вызвала насмешливо-угрожающие реплики «Ох! смотри-ка, какой храбрец! Не дать ли ему по кумполу?» От греха и Копылков спрятал свою винтовку в хворост. У лесного ручья он неожиданно увидел взмокшего от бега своего командира капитана Рогачева. Тот пил воду и громко икал. Копылков сказал ему, что винтовку спрятал.

«К черту эту оглоблю» – ответил капитан.

16 сентября 1941 года Копылков вместе с другими бойцами попал в плен. Так начался для него период жизни, который во многом определил его судьбу. Долгой запутанной дорогой пробирался на Родину, не единожды пересекал границы европейских государств оккупированных гитлеровцами, был активным бойцом сопротивления.

Но лучше по порядку. Два побега из лагеря военнопленных под Рословым ничего не дали. Оба раза его неизменно задерживали немцы и уже в октябре отправили в Германию. Год провел в концентрационном лагере, поскольку многие болели. Затем работал на сахарном заводе, а с февраля 1943 года его отправили во Францию на железорудную шахту в 8-ми километрах от германской границы.

Сейчас Александр Алексеевич с трудом вспоминает подробности, то и дело переспрашивал у жены Зинаиды Федоровной даты и названия, а тогда он довольно легко освоил немецкий и французский языки на уровне разговорной речи.

Некоторые односельчане и по сей день скептически относятся к его рассказам о тех далеких днях. В школу, правда, его приглашают. И все же на людях Копылков показывается редко. Возможно, потому что аж до 1957 года его регулярно приглашали в МГБ, задавали одни и те же вопросы, а один из сослуживцев как-то признался Александру Алексеевичу по «пьяной лавочке», что имеет поручение следить за ним – бывшим итальянским партизаном. Да и местная деревенская власть порою была не в меру подозрительна. Помню, как в Федосьино праздновали 40-летие Победы. Для ветеранов войны и труда, фронта и тыла пели участники самодеятельности, после каждого номера вручались памятные сувениры. Ведущий концерта всё время сверялся со списком ветеранов, чтобы кого-нибудь не пропустить. Неожиданно я увидел среди зрителей опрятно одетого Александра Алексеевича. Видимо музыка, и речи выступающих подкрепленные микрофоном привлекли его внимание. Посмотрел список … Копылкова там не было. Обратился с вопросом к представителю сельского Совета и услышал в ответ:

«А вы знаете, что он был в плену?!»

Отношение к попавшим в плен, как к предателям. Сталинская пропаганда поразительно живучая. Она отравляет существование сегодня, она делала невыносимой жизнь, в те страшные годы.

Пробравшись в Югославию весной 1944 года, Копылков и его товарищи столкнулись с весьма прохладным отношением к советским военнопленным. Югославы не только не доверяли им, но даже отказывали в пище, поскольку верили тогда Сталину. Не помогли и бумаги выданные командиром гарибальдийской дивизии Лино Цокки.

Зато, это удостоверение партизана впоследствии спасло Копылкова при допросах в МГБ. Но это позже, а вначале 43-го он только готовился к побегу с рудника. Ночью 19 апреля, это ему удалось. Деревенская учительница дала ему хорошую карту. Два с лишним месяца длился путь в Швейцарию по территории Франции. Шел по ночам, днём отсыпаясь в лесу. Однажды зашел в дом на окраине деревни и обратился по-французски к хозяйке:

«Мадам, я русский военнопленный. Я голоден. Дайте мне поесть.»

Мадам прищурилась и сказала:

«Я не мадам. Я фрау. Но не подскакивай, я не побегу доносить».

Границу Швейцарии Александр Алексеевич перешел со второго на третье июля, а незадолго до этого случился эпизод, едва не стоивший ему свободы, а может и жизни. Слово нашему герою, – 50 километров оставалось до швейцарской границы, тут вдруг речка. Крутился вертелся не зная как перейти. Друг увидел мост железнодорожный, а рядом деревня. Где как ему сказали немцы. Пошел. Снизу смотрит, думал увидит охрану. Не было никого. Как быть? может плыть? И почему нет охраны? Будка у моста. Ползком к окну будки. Услышал кто-то во сне кашляет. Дай пойду на мост. Если что – кувырнусь с него в воду. Пошёл по деревянному тротуару. Увидел ещё один силуэт моста, но подальше. Решил туда не ходить. Тут речка, а там канал. Как же всё таки быть? Но это оказался пешеходный мост. Перешёл. Большая деревня. Ночь. Вышел по улице на площадь. А там дома как в городе. Дошел до середины. Бежит какой то француз, кричит «Иди отсюда!»

Нырнул в переулок. Вижу – дом, а на втором даже свет. Почему? Свет то запрещён. Может это немецкий штаб? Дальше аллея каштанов густые кроны. Боюсь метаться. Иду как иду. Вдруг из-за каштанов «Хальт!»

Часовой в каске. Оружие в руках «Откуда и куда?!»

Я назвал по карте деревню.

«Почему ты ходишь поздно? В 22 часа комендантский час»

Чувствую, что он плохо знает французский. Отвечаю ему на французском «С приятелем задержался и выпил, да забылся». Говорю, а у самого дубинка в руках такая. Но боюсь дать ему по каске, прячу за себя. Думаю, а вдруг не оглушу, а он меня убьет. Спрашивает «Ну куда пойдёшь?»

Я показал «Так это не там»

«А где?» – спрашиваю.

«Вон там». Ну , я ему – Мерси боху. Оревуар – повернулся и пошёл.

Думаю, вдруг очередь в спину. Потом пошёл быстро, как скороход. Зашёл в лес, сел на пенёк – силы меня покинули…

Три друга встретились территории нейтральной Швейцарии. Спустя несколько недель Даниил с товарищами решили присоединиться к итальянским партизанам. Для этого они проделали пешком тяжелейший путь, который длился больше месяца. Наконец, 24 мая 1944 года они прибыли во Фриули – Венеция – Джулия., где присоединились к батальону «Маттеотти» («Matteotti») Гарибальдийской бригады «Тальяменто», который действовал в горах в районе озера Каваццо. Втроём они принимали участие во всех ключевых партизанских операциях, включая диверсии на железных дорогах, подрыв моста в Браулинсе (Тразагис) и нападение на склад боеприпасов в Озоппо.

С июля 1944г. в Верхнем Фриули действовал советский батальон, которым командовал лейтенант Советской Армии Даниил Варфоломеевич Авдеев ((партизанская (кличка «капитан Данила»). Комиссаром батальона был Виктор Бобков. В батальоне сражались сержант А. И. Мельничук, А. А. Копылков, Е. С. Бородин, С. Н. Юрченко, С. Р. Дикусаров, И. У. Петрусенко, В. Л. Бельченко, А. И. Гаманов и другие советские патриоты. Как отмечал командир дивизии «Фриули» Лино Дзокки, этот батальон являлся резервом командования и использовался для проведения самых ответственных операций.