Воспоминания Сорокина (продолжение)
И в этом случае итальянские коммунисты оказались на высоте: прислали партизанам грузовую машину, напоминающую фургон – это был ящик, довольно большой, загруженный свеклой…Но это была лишь видимость, на самом деле ящик был пустой и ждал своих пассажиров. Быстренько загрузив внутрь партизан, опустили решётку, отделяющую их от сыпавшейся со всех сторон свеклы. Через несколько минут до ушей, находившихся в фургоне людей, донёсся шум улиц, городской толчеи. Слышались перестук трамваев, а также и звон гусениц боевых танкеток, проезжавших рядом.
Нельзя сказать, что контроля не было – их останавливали несколько раз, проверяли документы водителя. Гриша Пристансков успел побеседовать с сопровождающими груз – оказывается, груз был важным, свеклу нужно было доставить в одну из лабораторий, являющуюся военным объектом. Некоторые патрульные осматривали машину, иногда даже брали свеклу, но машина благополучно миновав все посты, добралась до Арджента (прим. сегодня Арджента – итальянская коммуна с населением 21 641 человек в провинции Феррара в области Эмилии-Романье).
Именно здесь было решено создать русско-славянскую группу, входящую в состав организуемой 8-ой партизанской бригады Гарибальди. Местные жители слагали легенды о командире ударного батальона Владимире Переладове , восхищались отвагой и боевыми успехами другого партизанского соединения, которым командовал «капитан руссо Вольдемар». Как выяснилось потом, речь шла о Владимире Жукове-Журкове, командовавшем отрядом в районе Флоренции. Штаб партизанского отряда располагался в двух небольших домиках, ранее здесь была обсерватория.
В находившемся поблизости селе Санта София располагалось большое количество чернорубашечников, а это затрудняло поступление в горы, к партизанам оружия, боеприпасов. Близкое соседство этих сторон не устраивало ни одну из них, и партизанам поступило задание от руководства очистить от фашистов местечко. От командира 8- ой бригады Либиро поступило предложение выманить фашистов в горы и уже тут, на своей территории, расправиться с ними. План был такой – арестовать и привести в горы одного из немецких главарей, расстрелять его и положить труп на видном месте, невдалеке от предполагаемой засады. Тем временем, местными жителями должна быть преподнесена эта новость о гибели главаря. Не прийти в горы, чтоб не забрать тело, немцы не смогут – был приказ командования, который следовало исполнять: предавать тело земле. Для группы советских партизан это было первое боевое задание, Григорий Пристансков вызвался возглавить небольшой отряд. Всё получилось так, как и планировали – карабинеры выслали отряд, поднялись в горы, а партизаны, дождавшись их в засаде, смогли обезоружить, привести в штаб. Когда фашистам приказали раздеться, те решили, что грозит расстрел, но командир сказал, что одежда нужна для дальнейших операций. Нам известны многие случаи с переодеванием в немецкую форму, об этом есть много статей на нашем портале (ссыли). А оставшимся в нижнем белье было предложено не поднимать оружия против партизан, дав в этом расписку, больше того – всем встречным они должны были рассказывать о том, что в горах много партизан, что кроме итальянцев там есть и русские, есть у них и оружие, но самое главное, что борьбу против фашистов они не оставят!
Постепенно бригада пополнялась новыми членами, приходили люди разных национальностей – были там чехословаки, югославы, и даже немцы и румыны. Продовольствия недоставало, людей нужно было где-то укрывать от непогоды, решено разбить отряд на небольшие группы – так было легче управлять и обеспечивать снабжение. Определилась русско-славянская группа, около восьмидесяти человек, командиром которой и был назначен Сорокин, а комиссаром итальянец Жулис. Опорным пунктом было выбрано местечко Сан-Паоло, невдалеке от проходившей дороги Рим-Болонья. Местных жителей в местечке было немного: около двух десятков человек, но они сразу же поделились продуктами, одеждой, постельным бельём, устроили уставшим от длительного перехода партизанам баню. В небольшом селе поблизости о места дислокации находилась казарма карабинеров. Как выяснилось, было их два десятка человек, и вроде бы, после переговоров с комиссаром Жулисом, они были согласны сдать оружие и без боя сдаться самим партизанам. Вызывало недоверие такое якобы искренне раскаяние и желание сотрудничать, но было решено вечером отправить группу в казарму и осуществить план. Как и предполагал Сорокин, последовала диверсия, после того, как партизаны начали стучать в ворота, послышались взрывы гранат, выстрелы из винтовок. Несколько человек получили ранения, нужно было срочно отходить, ведь жандармы могли получить подкрепление, и гибель отряда была бы неминуема. А на следующий день по всему городку уже висели расклеенные листовки, где говорилось, что каждому гарантировалась премия в размере 50 тысяч лир за поимку главаря партизанского отряда Серджио. А подкрепление карабинеры всё же получили, теперь их насчитывалось более шестидесяти, казарма укреплялась, окна в ней закладывали кирпичами. Все важные операции были ещё впереди.
Главный штаб бригады издал приказ об установлении контроля над шоссейной дорогой, ведущей в Рим. Георгий Пристансков, верный товарищ и соратник, отправился на разведку в близлежащее село Бебена: там стояли части неприятеля, нужно было определить их количество и вооружение. Из разведки он вернулся не один – взял в плен двоих немцев-солдат и принёс целый ворох немецкой формы, снятой с убитых им немецких офицеров, находившихся в легковой машине. У Сорокина возник план, нужно было использовать каким-то образом полученную форму. Пленные солдаты должны были сыграть роль немецких офицеров, с их помощью можно было попытаться взять казарму жандармов. Сомнения были в отношении солдат, один из них, Рудольф, клялся в том, что он – антифашист, его отец, друг Тельмана, говорил, чтобы Рудольф переходил на сторону русских. А что если это очередная провокация, чтобы заманить в ловушку партизан? Рисковать было нельзя. В очередной вылазке группа Черноуса обезоружила десяток гитлеровцев, немецкой формой обеспечив выполнение плана. План состоял в следующем – немцы поймали в горах русского, связали, но допросить не успели. Скорее всего, пленный представляет интерес, но немцы спешат, а посему карабинеры должны допросить русского, а если нужно, пусть даже его расстреляют. В роли пленного русского должен мог бы быть Пристансков, но он был в разведке, Сорокин взял на себя эту ответственную и сложную задачу. Когда группа уже была готова к выходу на операцию, а Сорокина намного «загримировали», сделали «шрамы» и «синяки» для пущей правдивости, появился возвратившийся из разведки Пристансков.
– Кто это удумал нашего командира на позор выставлять?! Другие храбрецы перевелись у нас?
Тут же, скинув сапоги, сбросил гимнастёрку, порвал на себе нательную рубаху…Что делать, партизанский гримёр «разукрасил» и его. Группа, направляющаяся к казарме карабинеров, выглядела очень живописно: «капитан», и «обер-лейтенант» – оба переодетые немецкие солдаты, за ними караул автоматчиков, в центре – «пленный» Григорий, сзади опять охрана. Каждый «немец» пытался толкнуть пленного, ударить его. А тот шествует с гордо поднятой головой, вся грудь в крови, но он не обращает внимания на удары и тычки, а голову его украшает пилотка с красной звёздочкой. Да, Григорий Пристансков успешно вжился в свою роль! Телефонная линия казармы была предусмотрительно перерезана, наши силы блокировали село с трёх сторон, всё было продумано до мелочей. Группа подошла к казарме…
Появившиеся в поле зрения «немцы» привлекли внимание карабинеров, лейтенант вышел поприветствовать дорогих гостей. Всё прошло как и планировалось: группу пригласили внутрь, по пути раздавались вопросы пленному: кто он, не его ли группа напала недавно на казарму, и вообще зачем он, «русская свинья», оказался на итальянской земле…
– Чтобы спросить за все ваши зверства на полях России, – с гордостью ответил Пристансков. Решительный момент наступил: в мгновение ока автоматы всей группы партизан были направлены на оторопевших карабинеров, их разоружили, и связали. В результате операции была уничтожена аппаратура телеграфа, сожжены архивные списки должников крестьян. Забрали две грузовые машины, груженные чертежами, продуктами, мешками с деньгами. Захваченные в плен карабинеры, а их было 58 человек, были представлены к допросу.
Первым допрашивали лейтенанта карабинеров, выяснилось, что он вернулся с восточного фронта, был в составе 8-ой итальянской армии, побывал в Миллерове, Кантемировке, Россоши. Здесь же, в казарме именно он отдавал приказ об обстреле группы партизан, в тот первый раз, когда они пришли к казарме, его рукой была написана листовка о поимке «бандита Серджио». Одно то, что судили его перед подчинёнными, а судьями выступали «бандит Серджио», бывший «пленный» Пристансков, который так гордо вёл себя недавно, всё это ещё больше унижало его в глазах бывших подчинённых.
Военно-партизанский суд под председательством Сорокина и заседателей Пристанскова и Малышева, рассмотрев дело по обвинению лейтенанта карабинеров итальянской армии, учитывая его преступления, совершённые на территории Советского Союза, именем народа СССР приговаривает его к расстрелу.
Остальным карабинерам было предложено дать заверение в том, что они никогда не станут служить фашистам, по возвращении домой рассказывать о том, что расправа над фашистами будет вершиться до полного их уничтожения.
А римское радио вещало о подробностях вчерашней операции, приукрасив и преувеличив количество партизан и наше вооружение. Это было очень кстати – такие сообщения помогали наводить страх на фашистов.
Материал подготовлен по книге Сергея Сорокина «Звезда Гарибальди» г.Воронеж 1969 г
Продолжение следует
